Конечно, и в нашем городке хватало богачей, но сделки, совершенные с крупнейшими промышленниками столицы, всегда приносили гораздо больше прибыли, нежели местные контракты. И знал я это не понаслышке. Мой прежний учитель мистер Босвел обычно производил закупки у одного и того же леприхуна Ал‑Хима. И каждый раз после торгового визита виртуоз заявлял, что его нещадно обманули, и причина тому – непомерная хитрость этих маленьких противных карликов, и он с удовольствием нашел бы поставщика в столице, где царили порядок и честность. А у нас, в Плакте, властвовали эти маленькие бестии – леприхуны. Конечно, они были не так жадны, как коблинаи, зато в умении обманывать им не было равных. Чуть ли не каждый день местные газеты трубили о новой стычке этих двух рас в момент подписания очередной несостоявшейся сделки.

– А куда мы идем? – оторвавшись от своих мыслей, поинтересовался я.

– Когда доберемся, увидишь. И поверь мне, не разочаруешься, – продолжил интриговать Дейв.

На улицах сегодня, впрочем, как и всегда, было многолюдно. Щурясь от яркого летнего солнца и вдыхая пыль, смешанную с человеческим потом и слегка приправленную выхлопными газами, я пытался не упустить из виду темно‑синюю куртку Дейва. Ускорив шаг, он едва не ускользнул от меня, обогнав неуклюжего циклопа.

– Погоди… Да погоди ты! – запыхавшись, окрикнул я его.

– Некогда, – отозвался Дейв. – Ал не любит, когда опаздывают.

Вначале я не разобрал его слов, а когда понял, что к чему, было уже поздно.

Свернув к серым низким постройкам, окна которых были скрыты массивными металлическими ставнями с огромными заклепками, я почувствовал неприятный запах нечистот. В здешних местах, наверное, до сих пор не было канализации, и жители справляли нужду прямо в проулках.

– Отвратительное место, – озираясь по сторонам, без тени сомнения заключил я. – Тут, наверное, куча всяких болезней.

– И никаких посторонних глаз, – думая о чем‑то своем, добавил Дейв.

Хотя с его утверждением я бы не согласился. Всю дорогу от центральной улицы до заброшенного дома, напоминавшего выбитыми рамами и обвалившимся балконом рваный башмак, я чувствовал не себе неприятные посторонние взгляды. Но главное было не наличие неведомых соглядатаев, а их количество. Не пять или восемь, а гораздо больше… Если я не ошибался, за нами следило, по меньшей мере, три дюжины неведомых личностей.

Остановившись возле прогнившей двери, которая давно поросла серым мхом и была исполосована лезвиями, Дейв постучался. Необычно. Сначала несколько раз коротко, потом сделал паузу и воспроизвел условный сигнал еще три раза подряд.

Ответом была тишина. Поежившись, я нервно обернулся.

Возле воняющей кучи хлама возникла небольшая серая тень. Забравшись на самую верхотуру, она выпрямилась и в свете заходящего солнца стала настоящим гигантом. Только сейчас я понял, что это всего‑навсего зубастая крыса.

Заметив мою реакцию, Дейв поднял валявшийся булыжник и швырнул в носатого хозяина помоек. Крыс прижал голову и устремился прочь.

– Постоянно здесь носятся, – признался друг и вновь повернулся к двери.

Стук повторился. И на этот раз я услышал тяжелые, неспешные шаги. Что‑то огромное приближалось к нам с противоположной стороны преграды.

Лязг открывающихся замков растянулся на несколько долгих секунд, словно дверь имела бесчисленное количество секретных штырей и защитных механизмов.

Протяжный скрип.

Подняв голову, я уставился на огромного циклопа.

– Ну? – глухим басом поинтересовался громила.

– Мы к мистеру Клеверу, – дрогнувшим голосом ответил Дейв.

– Ну? – повторил свой вопрос циклоп и медленно выступил из сумрака коридора. Его лицо было украшено множеством темно‑синих татуировок, хотя на сильно загорелой коже они больше напоминали огромный синяк, чем сложную вязь причудливых узоров.

– Он нас ожидает, – настойчивее произнес мой приятель.

Нахмурившись, циклоп немного помолчал, обдумывая слова Дейва, а затем, потоптавшись на месте и почесав затылок, сказал:

– Тогда ты должен знать слова, – а затем сделал шаг вперед и оказался чуть ли не в паре дюймов от нас. В лицо пахнуло тухлой рыбой – любимым лакомством одноглазых. Но не это было самым страшным. В руке циклопа маятником покачивался шестопер – опасное оружие, которое я видел всего пару раз в жизни.

Дейв замялся.

– Ты что, забыл пароль? – всполошился я.

– Не мешай, иначе не вспомню. Медные шестеренки! Клевер же говорил мне…

– Ну? – потребовал циклоп. И судя по его каменному лицу, терпение великана было на исходе. – Или слова, или лишитесь языка!

И я понял, что вот теперь‑то уж точно влип в историю. Циклопы всегда были немногословны и никогда не бросали слова на ветер. А еще они очень любили украшать свою грудь бусами из человеческих ушей, языков и пальцев.

Жуткий привратник сделал еще один шаг вперед, смещая нас со ступенек.

Отступив назад, я уже приготовился дать деру, когда Дейв внезапно прошептал:

– Хвост трясогузки стоит дорого!

Циклоп насупился, закатил глаз, будто пытался что‑то вспомнить, и через пару ударов сердца удовлетворенно кивнул.

Дейв посмотрел на меня и, гордо подняв подбородок, приветливо кивнул – мол, видишь, как я все устроил. Хотя мое настроение резко испортилось и я уже не был уверен, нужна ли мне работа в «таком» месте, отступать было поздно.

Глава 3-4

Глава 3

Не совсем удачное предложение и правило трех

Мрачный коридор заканчивался небольшой комнатой, в которой из всей мебели имелись лишь громоздкие платяные шкафы, стол и несколько стульев.

Толкнув меня в спину, циклоп указал на дальнюю дверь. Я не стал возражать и подчинился, проследовав внутрь.

В кабинете мистера Клевера оказалось немного уютнее: бесчисленное множество стеллажей с книгами, дубовый секретер и мягкие кожаные кресла, а еще – неслыханная роскошь – газовые лампы, расположенные в рабочей зоне у стола.

– Присаживайтесь, господа, – рыкнул циклоп и быстро удалился.

Погрузившись в приятную мягкость кожаного кресла, я мгновенно оценил колоссальную разницу между дешевой и дорогой вещью.

– Ну, что я тебе говорил, – подмигнул Дейв. – Мистер Клевер очень влиятельный человек в нашем городе.

– Что же он тогда не нанял парочку уборщиц, чтобы они подмели его хибару? – попытался пошутить я, но, как выяснилось, крайне неудачно.

– Я думаю это не ваше дело, молодой человек, – раздался дребезжащий голос. – Хотя, если вам интересно, могу прояснить ситуацию. Пыль появляется каждый день, а две монеты, которые я заплачу за работу, – гораздо реже. Вот и думайте сами.

Почувствовав себя весьма неловко, я потянулся к воротнику и, расстегнув верхнюю пуговицу, с трудом проглотил ставший в горле ком. Маленький хитрец лепрехун, спрятавшийся за крайним стеллажом, раскрыл себя в самый неподходящий момент. Выступив из темного угла, он желчно улыбнулся и, прищурившись, осмотрел нас с ног до головы. Проделав короткое расстояние от книжной полки до стола, карлик поставил книжку на место и, сняв с головы высокий темно‑синий цилиндр, запрыгнул на трехступенчатую подставку, а с нее на кресло.

– Итак, чему обязан, юные господа? – скрестив крохотные ручки и пожевав губами, мистер Клевер приготовился слушать.

Описывать леприхуна нет никакого смысла. По мне, так они все выглядят одинаково – в половину человеческого роста, кудрявые, рыжебородые, с кривыми носами и ехидными улыбками. Но причина не в этом. Перед нами сидел никакой не мистер Клевер, а старый знакомый моего учителя, Ал‑Хим ди‑ди Крошер.

– Вы меня помните, я Дейв Выкрик, механикус третьей степени из ангара? – замявшись, дрожащим голосом начал мой приятель.