– Спасибо, – пробормотала я. Самое невероятное, что никто не возражал, и через некоторое время мы на моей машине отправились к нему домой. – Я думала, меня арестуют, – заметила я со вздохом.

– История дерьмовая, – покачал головой Славка. – Надо бы хуже, да хуже не бывает. Начальство теперь с потрохами сожрет. Ты правда ничего не знаешь? Ведь зачем-то он пришел к тебе? И эти ключи?

– Не начинай все сначала, – огрызнулась я. – Я его не приглашала и ключей не давала, могу поклясться бессмертной душой, хотя ты все равно не поверишь.

– Прекрати, – обиделся он. – С какой стати мне не верить?

– Со мной все разговаривают, как… – Я махнула рукой и отвернулась к окну.

– Утром будут известны результаты вскрытия. Очень надеюсь, что у тебя на момент его смерти есть алиби.

Я только покачала головой.

Славка с женой Ольгой жили в новом малоквартирном доме на Спасской. В гостиной горел свет.

– Черт… я ведь даже не позвонил, – вспомнил Славка. – Ольга, наверное, голову ломает, куда я пропал.

– Она вышла на работу?

– Нет, еще на больничном, завтра к врачу, поэтому скорее всего о новостях не знает, если не позвонила в прокуратуру… Хотя об убийстве будут пока помалкивать.

– А журналисты? – поднимаясь по лестнице на второй этаж, спросила я.

– Журналисты – это самое скверное, – хмыкнул Славка. – Надо ведь как-то объяснить, что, к примеру, делал прокурор в квартире молодой незамужней девушки.

– Лучше бы я вышла замуж за Виктора Львовича, – усмехнулась я, имея в виду нашего редактора. Год назад он и в самом деле предлагал мне руку и сердце.

– Тот факт, что прокурор убит в квартире молодой женщины, – вздохнул Славка, – всех и каждого мгновенно заставит подозревать одно и то же. Я ясно выражаюсь или растолковать?

– Выражаешься ты туманно, но доходчиво, – фыркнула я. Славка позвонил, дверь распахнулась, и я увидела Ольгу в голубой пижаме.

– Ты чего так поздно… – начала она и тут заметила меня. – Что случилось? – спросила она испуганно. Я бы тоже перепугалась, обнаружив темной ночью на своем пороге мужа и лучшую подругу с физиономиями, на которых читалось нечто подозрительно похожее на панику.

– Акимов убит, – заявил Славка, пропуская меня в квартиру. Ольга тоже работала в прокуратуре, и объяснять ей, кто такой Акимов, было без надобности.

– Как убит? – удивилась она.

– Ножом… Какой-то псих дважды ударил его, в грудь и в живот. Говорят, умер мгновенно. И произошло все это в Алкиной квартире.

– Что? – Ольга вцепилась в дверной косяк и только благодаря этому смогла удержаться на ногах. – У тебя в квартире? – пробормотала она. – Как же так…

– Если ты спрашиваешь, как он там очутился, понятия не имею, – отрезала я. – Вопросы задавай своему мужу, а меня оставь в покое, меня вопросами уже достали.

Я протопала в кухню и упала на диван, Славка через некоторое время устроился рядом, предварительно включив чайник. Появилась Ольга, на ней, как говорится, лица не было. Конечно, мы пришли с весьма неприятной вестью, но выходило, что подруга переживает даже больше, чем я. Мне стало совестно, и я постаралась улыбнуться, по возможности бодро.

– Кто же его убил? – пролепетала Ольга, стоя в дверях. – Как вообще могло случиться такое?

– А главное, в моей квартире, – вздохнула я.

– Кто его убил? – повторила Ольга. Глаза ее округлились и теперь казались невероятно огромными.

– Пока ничего не ясно, – пожал плечами Славка, и я поняла, что он измучен подобными вопросами не меньше меня.

– Но… – Ольга прошла, села на диван и вдруг заплакала. Слезы катились по ее щекам, а она жалобно всхлипывала и непонимающе смотрела на меня.

– Успокойся, – обнял ее Славка. – Конечно, все это ужасно…

Минут десять мы сидели в молчании, наконец Ольга успокоилась.

– Чай пить будете? – спросил Слава. Мы дружно замотали головами – ни о каком чае не хотелось даже думать.

– Пойду постелю тебе в гостиной, – сказала Ольга, а я направилась в ванную, взглянула в зеркало и покачала головой:

– Господи, как такое могло случиться со мной?

Вопрос остался без ответа. Впрочем, не очень я на ответ и рассчитывала.

Ольга устроила меня на диване, я выключила свет, но уснуть даже не надеялась. Слава курил на кухне, затем осторожно прошел в спальню. Скрипнула дверь, все стихло.

За плотными шторами угадывалось наступление нового дня, а я разглядывала потолок и изводила себя скорбными мыслями. Вдруг дверь открылась, и вошла Ольга, в светлой пижаме похожая на привидение.

– Ты спишь? – спросила она тихо.

– Нет, конечно, – ответила я.

– А Славик уснул. Просто удивительно. – Она устроилась рядом со мной, обхватила колени руками и уткнулась в них носом. – Это ужасно, – сказала она где-то через минуту.

– Очень тебя прошу…

– Это ужасно, – повторила она жалобно. – Почему это произошло в твоей квартире?

– Не знаю. Он, разумеется, идиот, что сделал это там, мог бы выбрать другое место.

– Ты ведь ни при чем? – робко спросила Ольга. От неожиданности я лишилась речи, затем села в постели и уставилась на подружку.

– Что ты имеешь в виду?

– Я просто хотела убедиться…

– Спасибо, подруга, – фыркнула я. – На кой черт мне кого-то убивать?

– Я подумала, вдруг вы поссорились и…

– И я нечаянно дважды ткнула его ножом? Когда я вошла в квартиру, он лежал в прихожей. Убитый. Я не знаю, как он смог войти. Допустим, он нашел ключи в тумбочке и зачем-то положил их в карман, но как-то ведь он вошел в квартиру…

– Ты им все рассказала? – перешла на шепот Ольга.

– В каком смысле? – тоже шепотом ответила я.

– Ну… про ваши отношения?

– Не было никаких отношений, – едва не заорала я, но вовремя сдержалась. – Нет. Я сказала, что мы знакомы. Но я не имею понятия, что он делал в моей квартире.

– Ты считаешь, что поступила правильно?

– О господи, – я зло засмеялась. – Неужели ты не понимаешь? Меня подозревают в убийстве. Я и убитый – малознакомые люди. Никакого разумного повода совершать преступление у меня нет. Но если я скажу, что мы были любовниками… вот тебе и повод: он меня бросил, а я в отместку зарезала его, заманив в свою квартиру.

– Нет ничего тайного, что при известном старании не сделалось бы явным, – с горечью заметила Ольга.

– Возможно. Только на это потребуется время. Надеюсь, настоящий убийца к тому моменту отыщется.

– А если нет? Ты хоть представляешь…

– Я представляю и не намерена сидеть сложа руки.

– Что ты хочешь сказать? – насторожилась Ольга.

– Буду помогать следствию. Акимов погиб вовсе не потому, что был моим любовником. Его убили, и этому есть причина.

– Только не вздумай сама искать убийцу, – вздохнула она, поднимаясь с постели, и добавила с отчаянием: – Это просто чудовищно… Не могу поверить.

– Я тоже. – Мы пожелали друг другу «спокойной ночи», прекрасно понимая, как это глупо. Ольга ушла, а я закрыла глаза и в самом деле задремала, должно быть, сказалась усталость, но вскоре проснулась в холодном поту: мне приснился Акимов. С ножом в груди он возник на пороге комнаты, бледное лицо перекошено от злобы, потом засмеялся и сказал насмешливо: «Никуда ты от меня не денешься…»

…Набережная была пустынной, накрапывал дождь, я зябко ежилась и думала о том, что только психи приезжают в Геленджик в конце ноября. Ветер дул с моря, я куталась в платок, но уходить с набережной не хотелось, море завораживало.

Сунув руки в карманы пальто, я повернулась лицом к ветру и неожиданно засмеялась, подумав, что мне нравится эта чертова погода и я рада, что приехала сюда.

Мое появление в Геленджике в конце ноября объяснялось невесть откуда навалившейся депрессией. Человек я активный, а тут вдруг начала хандрить и всерьез думать о тщете всего сущего. Выходило, что журналист я весьма посредственный, а мои рассказы ломаного гроша не стоят. Личная жизнь тоже не радовала: молодой человек, с которым я полгода встречалась, оказался женат, о чем я узнала не от него и совершенно случайно. Я писала дурацкие статейки в газеты (в деньгах я остро нуждалась, оттого, кроме родной газеты, сотрудничала еще в трех, подписываясь то Д.А., то какими-то вовсе не имеющими ко мне отношение инициалами). Диапазон статей был весьма широк: от искусства до сельского хозяйства, они нравились мне еще меньше, чем моим редакторам, но жить на что-то надо, и я продолжала свои труды, несмотря на осознание собственной бездарности. Узнав о Вовкином коварстве или о его забывчивости (это уж кому как нравится), я решила, что с меня хватит. Набросила на дверь цепочку, отключила телефон и два дня читала «Маятник Фуко», лежа на диване и истребляя сигареты и кофе в кошмарном количестве. На третьи сутки у меня прихватило желудок, голова кружилась, следовало предпринять поход до ближайшей аптеки, тем более что роман я уже дочитала, и на диване, по большому счету, делать мне было нечего. Пока шла до аптеки, с некоторым изумлением констатировала: «Маятник Фуко» помог, в моей душе не наблюдалось никакого намека на любовь к Вовке, более того, я как бы даже с трудом припоминала его. Изумляясь достигнутому эффекту и мало реагируя на окружающее, я почти нос к носу столкнулась со своей приятельницей Ириной.