Структурные особенности цзацзуань, своеобразную организацию материала в этих изречениях можно более четко представить, если, например, ту же группу изречений Ли Шан-иня воспроизвести в оригинале (пользуясь русской транскрипцией китайских слов):

Во всех шести строках одно и то же синтаксическое построение; в качестве сказуемого в пяти случаях используется один и тот же глагол «дэ» («получить:», «раздобыть», «напасть на» и т. п.) и в одном случае — глагол «инь» («пить»), который в данном контексте вполне может быть заменен тем же глаголом «дэ»; цезура во всех строках — перед сказуемым. В китайском оригинале изречения предельно лаконичны: каждое содержит четыре или пять слов (чего не всегда удается достичь в переводе).

Приведенных примеров достаточно, чтобы убедиться в том, что мы имеем дело с прозой малых форм, которой в то же время свойственны определенный лирический настрой, определенное сходство с поэтическими жанрами: характер изображается не через сюжет, а через отдельные поступки, настроения; в цзацзуань присутствует достаточно строгая внутренняя ритмика, неизменная графическая форма.

Если нужно было бы дать заглавие цзацзуань того или иного автора, то, пожалуй, каждое из собраний можно было бы назвать «Набросками из повседневной жизни» или «Размышлениями о будничном», потому что именно будничная жизнь простых людей составляет их главное содержание.

Цзацзуань, несомненно, писались авторами, принадлежащими к кругам образованной китайской интеллигенции. Поэтому вполне естественно, что в этих изречениях порой с иронией говорится о людях, которые не разбираются в поэзии, неверно пишут иероглифы, берутся судить о литературном творчестве, не имея на то никаких данных, или автор сетует, например, что на пир ученых явился простолюдин и нарушил общее веселье. Однако эти произведения не имеют ничего общего с философскими заметками кабинетных ученых. Здесь жизнь отражена такой, какой ее можно было видеть в доме простого крестьянина, в уездном управлении, на рынке, на улицах и переулках маленького городка. Эту особенность цзацзуань подчеркивали сами их авторы. Так, Хуан Юнь-цзяо, оценивая в нескольких словах цзацзуань Ли Шан-иня, писал: «Ли Шан-инь на основе того, что можно было услышать в переулках, написал забавные шутки…».

Перед читателем возникает целая серия картин, быстро сменяющихся, отражающих психологию людей, быт, этические нормы своего времени. Некоторые из этих картин воспринимаются как маленькие жизненные сценки, как фрагменты большого полотна жанровой живописи: муж, отчитывающий по настоянию ревнивой жены любимую служанку; убогое пиршество нищих; чиновник, в жаркий день плетущийся встречать высокое начальство, и т. д. и т. п.

В лаконичных высказываниях чувствуется тонкая наблюдательность, умение подметить порой незначительную, но типическую черту в поведении человека. И какими маловажными на первый взгляд ни казались бы обстоятельства, факты и ситуации, о которых говорится в этих произведениях, они всегда верны правде жизни. Эту сторону изречений справедливо подметил великий китайский писатель Лу Синь. Говоря о «Цзацзуань» Ли Шан-иня, он пишет: «Здесь собрано исключительно то, о чем говорят и что наблюдается в обыденной жизни людей… И хотя автор останавливается на самых незначительных мелочах, он глубоко проникает в сокровенную суть жизни своего века, и конечно, нельзя рассматривать цзацзуань Ли Шан-иня только как шутки…». [4]

На страницах собраний цзацзуань появляются представители самых различных общественных классов и социальных прослоек: богачи-землевладельцы и калеки-нищие, начальники уездов и мелкие чиновники, военачальники и неудачники-студенты, монахи и монахини, мясники, девицы из публичных домов и др. И в том, как автор говорит об этих людях, их мыслях и поступках — с добродушной улыбкой или со злой иронией, — проявляется его подлинное лицо, его любовь к людям и нетерпимость к угнетению личности.

Многие строки цзацзуань отражают любовь к природе и поэзии, уважение к учености, к старинным классическим книгам. Говоря о природе, авторы с восторгом пишут о том наслаждении, которое доставляет человеку любование ее совершенством, восхищаются всем тем, что радует глаз, услаждает ухо, иронизируют над тем, что портит красоту, нарушает гармонию.

Большинство цзацзуань всех авторов носит шутливый характер. Можно с уверенностью сказать, что юмор — одна из основных черт этого жанра. Смешное в цзацзуань — это не надуманные искусственные шутки, все здесь основано на правдивых жизненных наблюдениях. Источником юмора в этих произведениях являются так часто встречающиеся в жизни несоответствия установившимся нормам, всевозможные отклонения от привычных наблюдений и понятий. Высмеиваются люди, поведение которых никак не вяжется с привычными представлениями о людях той или иной социальной прослойки, профессии, того или иного служебного положения: сельский староста, разъезжающий по деревне в роскошном паланкине; палач, который постится; беременная монахиня; неграмотный учитель; не умеющий плавать матрос; военный, который ходит ленивой походкой и скороговоркой произносит приветствие; заигрывающий с девицами монах; верзила в коротких штанах; ученый, которого колотит собственная жена.

Нередко это юмор факта, комизм ситуации: любовник, оказавшийся в незавидном положении; чиновник, у которого зачесалась спина как раз в тот момент, когда он был на приеме у высокого начальника; человек с больной печенью на пиру; спорящие друг с другом заики и т. д.

Неверно было бы думать, что юмор изречений цзацзуань — это всегда нечто развлекательное и неглубокое. Сплошь и рядом авторы цзацзуань изобличают пороки, слабости и недостатки, разного рода суеверия, и это дает основания говорить о воспитательном значении этих произведений. В насмешке или в иронии автора чувствуется понимание человеческой души, сострадание к людям, гуманизм благородного человека, остро переживающего все то, что происходит вокруг него. Это видно, например, из следующих строк Ли Шан-иня:

Авторы подобных высказываний не могут оставаться равнодушными к проявлениям неравенства, угнетения, подавления личности. Они откликаются на злободневные факты политической жизни, протестуют против насилия над простыми людьми, продажности чиновничества, бюрократизма — короче говоря, против социальной несправедливости, проявление которой они сплошь и рядом видят вокруг себя. И тут на смену добродушному юмору приходит язвительный смех, а иногда и прямое обличение. Эта сторона цзацзуань особенно ярко выступает в изречениях выдающихся поэтов-гуманистов Ли Шан-иня и Су Ши.

В целом ряде цзацзуань Ли Шан-иня высмеивается чиновничество: «Очень напоминает: столичный чиновник — тыкву: растет незаметно и быстро; уездный начальник — тигра: чуть шевельнет лапой — убьет»; «Недолго сердится: чиновник-взяточник — на своих подчиненных»; «Врут: когда в бедном уезде твердят, что у них честный начальник».

У Су Ши отдельные группы цзацзуань целиком носят социальный, политический характер. Подобной группой открывается его собрание: