— Заверните! — приказала Беладонна и протянула смотрителю полосатый мешок.
Старичок замялся:
— Мадам, в этот он не войдёт!
— Как не войдёт?! — встревожилась Беладонна, наезжая на обидчика грудью. — Фунтик не войдёт?!
— Два года назад, — пояснил старичок, — когда нам этого беднягу сдали, может быть, и вошёл бы… Но за это время поросёнок вырос, а мешок нет.
— Ну хватит! — рявкнула Беладонна. — Я сейчас здесь сальдо с бульдо сведу!
И, отстранив смотрителя, она ринулась в глубь помещения и запричитала:
— Фунтик? Сказочка? Крошечка? Где же ты?!
Огромный поросёнок, килограмм под сто, а то и под все двести, сидел в одной из комнат и смотрел телевизор. На вошедших он даже внимания не обратил, только почесался да хрюкнул басом, думая о чём-то своём.
— Я так и знала! — произнесла Беладонна севшим от волнения голосом и, рухнув на что-то мягкое, принялась развязывать на ботинках узлы.
— Что происходит? Что там?! — волновался не попавший в комнату Добер.
— Не мешай! — обернувшись, попросил Пинчер. — Госпожа Беладонна отбрасывает коньки!
— Значит, не возьмёте?! — огорчился смотритель. — Ну тогда хоть удавчика усыновите… Он, если в кольца сложится, в сумочку вашу войдёт.
— Нет, — сказала Беладонна, — и удавчика не возьму… Мало того, ещё вам этих двух оставлю, пока за ними хозяева не придут!
— Не виноват! — скулил Пинчер. — Я телеграфировал, они отвечали… Да и приметы сходились: хвостик, ушки, пятачок…
— Нет, — сказал наконец-то протиснувшийся в комнату Добер, — приметы другие! Наш в сейфе был, а этот в фуражке.
— Я сейчас здесь всё разнесу! — заявила Беладонна.
— Мадам, — шёпотом попросил её старичок смотритель, — пожалуйста, не кричите! Вы ведь на крокодиле сидите, он, если проснётся, может и богатого укусить.
Дамы в атласных нарядах, мужчины во фраках и котелках, девочки в кружевах и мальчики в матросских костюмах стекались цветными ручьями к базарной площади в этот радостный для города час.
К цирку бежали собачки и шли великаны. При ближайшем рассмотрении они оказывались малышами, сидящими на плечах отцов.
Дети уплетали сахарную вату, орехи и пастилу, иногда угощали «носильщиков», чтобы те как можно быстрее доставили их в цирк-шапито…
Ветер раздувал флаги, а пожарный оркестр — щёки…
Цветы на клумбе у цирка изо всех сил цвели.
Ударил гонг, и зал тотчас же затих: по ту сторону занавеса таилось чудо, и дети боялись его спугнуть.
Мокус вздохнул: время ожиданий прошло.
— Всё! Начинаем! — сказал он решительно, закрывая баночку румян.
— Как?! — всплеснула руками девочка Триолина. — Нас только трое?!
— Так, — сказал Мокус, — но дети пришли к нам за радостью, и мы не можем сказать: «Ой, у нас артист потерялся, зайдите как-нибудь в другой раз!»
Послав своим друзьям воздушный поцелуй, клоун напружинился и, как пробка из духового ружья, вылетел на манеж:
Пятясь спиной, в дверь протиснулся Бегемот.
— Шоколад! — обрадовался Бамбино. — Как вовремя ты пришёл!
— Мы пришли, — сказал Бегемот, вкатывая коляску. — Фунтик нашёлся, он здесь сидит!
Бамбино недоверчиво обошёл сейф со всех сторон.
— Это я, Фунтик, — сказал он, постучав по железу.
— Нет, — сказало железо, — Фунтик — это я!
— Ура! — завопил Бамбино. — Фунтик нашёлся! Ура!!!
— Тише! — попросила Триолина. — Дядюшка Мокус на манеже, ведь представление уже началось!
Фунтик приложил ухо к дверце и уловил звуки знакомой музыки, голос дядюшки Мокуса, аплодисменты и смех.
— Открывайте меня скорей! — потребовал он. — Вот-вот мой номер, а я не знаю, где реквизит.
— Терпи, — сказал Бегемот, — сейчас придёт дядюшка Мокус и сделает тебе «ап».
Вслед за Бегемотом, влетев в форточку, в цирк вернулся Жако.
— Спокойно, — объявил он, — сыщики далеко.
— Герой! — похвалил Бегемот.
— Я герой? — не поверил Жако, но, подлетев к зеркалу и присмотревшись, добавил: — А что, весьма может быть.
Всё первое отделение, даже узнав о том, что Фунтик нашёлся, дядюшка Мокус не мог найти минуты, чтобы покинуть манеж. Сначала он помогал силачу Бегемоту: хватал гири, падал в опилки и при виде силача в панике удирал; потом страховал Триолину — она впервые работала номер под названием «свободный канат». Потом вместе с Бамбино Мокус жонглировал горящими булавами, а за огнём нужен глаз да глаз. Наконец, промокнув лоб платком, старый клоун смог перевести дух.
— Во втором отделении, — объявил он торжественным голосом, — вас ждёт знаменитый цирковой поросёнок Фунтик, а пока антракт!
Заметим, что часть циркового представления под названием «антракт» дети тоже очень и очень любят. Кто бы мог сказать почему?
— Дядюшка Мокус, — завопил поросёнок, увидев клоуна в дырку, — идите сюда, я вас через соломинку обниму.
Старый клоун накрыл сейф платком и сказал своё знаменитое «ап», потом ещё раз, потом ещё.
Бегемот, напружинив мускулы, тянул ручку, но железо не одолел.
— Фунтик, — спросил Мокус, — ты там внутри колёсики не крутил?
— Крутил, — сказал Фунтик, — и по многу раз.
— Бедный ребёнок, — огорчился Мокус, доставая платок, — несчастное наше дитя!
— Успокойся, дядюшка Мокус, — попросил Фунтик, подозрительно шмыгая носом, — я так редко бываю в сейфе… Я даже рад, что туда попал!
— Придётся отменить номер, — сказал Мокус, — в связи с болезнью. Шоколад, ты объявишь детям, я этого произнести не смогу!
И тут сейф не выдержал и залился слезами навзрыд.
Неожиданно за кулисы по-свойски заглянул знакомый пират. Он был с цветами, но без деревянной ноги.
— Опять?! — возмутилась Триолина. — В нашей майке и со всеми ногами?!
— Произошла ошибка, — объяснил пират, — в том сражении ногу потерял не я, а другой.
И, увидев дядюшку Мокуса, «рваная майка» порулил к нему на всех парусах.
— Ваше искусство потрясло меня, — заявил он, вручая чахлый, но честный букет, — перевернуло всю душу… А когда кролик ударил лапами в барабан, я даже подумал: «Зачем я живу?»
— Спасибо, — сказал Мокус, заряжая голубя в секретный карман, — вернитесь в зал, нам пора начинать.
— Да, да, — согласился пират, — во втором отделении Фунтик. Вы не поверите, я с этой знаменитостью лично знаком!
— Знаем, — сказал Бамбино, — как же не знать?