— Вы все вместе? — с наскока начал мужик — требовательно, резко и даже зло.

— Да, — от неожиданности ответили хором.

— В «Даклее»? — он указал пальцем на фиолетовый пластиковый браслетик отеля на руке сидевшего ближе всех Матвея.

— Да, — как китайские болванчики, кивнули трое.

— А, собственно, какого хуя… — начал было Матвей.

— Что ж, Костик, — агрессивно перебил его мужик, — земля круглая и, как оказалось, небольшая. Несмотря ни на что я тебя узнал. Сейчас я, как ты видишь, занят немножко. Но лучше было бы тебе самому прийти, без принуждения. Буду ждать, лучше сегодня же вечером. — Мужчина выразительно бросил на стол отельную карточку. Splendid, пятизвёздочный отель-город. Поверх буковок и рисунков написано: «208 Борис». Странный мужчина резво развернулся и уже через пару секунд оказался за своим столиком, а ещё через мгновение девица с серьгами продефилировала из туалета обратно к развороченному лобстеру, полупустым бокалам и к своему спутнику, что вдруг лениво стал вылавливать оливки из тарелки. Темпераментные обычно молодые люди ещё какое-то время просидели молча с открытыми ртами.

— Э-э-э… я тут ва-а-аще не при делах! — наконец ожил Костик. — Бля буду — впервые этого мэна вижу!

— Он нас с кем-то спутал… — тихо добавил Лерка.

— Но он Костяна назвал! — возмутился Матвей.

— Но вроде он не на Костика смотрел, — вякнул Артём.

— А на кого? На них и смотрел! — Матвей показал на ту сторону, где весьма удивлённые сидели Костик и Валерка.

— Какая-то хрень… — растерянным Костика пока никто не видел.

— Надо подойти и выяснить, — Лерка.

— Надо подойти и навалять! — Матвей.

— Нихрена! — Тёмыч. — Надо выпить это пойло, а вечером всем четверым сходить в Splendid и поржать. Когда он поймёт, что ошибся (если, конечно, он ошибся!), то в знак благорасположения и конфузливости проведёт нас в тамошний басик с рестораном. Когда мы ещё там побываем на халяву?

— Я это пить не буду! — заявил Матвей.

— А я не пойду ни в какой чужой отель! — декларировал скромный Лерка.

— Да, план отстойный, я тоже не собираюсь никуда идти. К этому иллюзорному Костику — настаиваю, что не ко мне — этот субъект как-то совсем не дружелюбно относится. Может, он ему денег должен, а мы такие припрёмся… Нет уж, без нас! Мы сегодня на дискотеку приморскую собирались.

— Нет, кредиты тут ни при чём! С чего должнику винище дарить? Да и к нам он ринулся, только как девка в тубзик умотала. Тут какая-то личная дребедень, — рассуждал Тёмыч, наливая себе полный бокал «Ламбруско». — Ты бы, Костян, повспоминал всё-таки…

— Да пошёл ты! Я пока амнезией не страдаю, он мужик видный и небедный, таких не забывают!

— Да и, пожалуй, таких не обижают, себе дороже… — вставил Лерка.

Матвей с презрением на него посмотрел и вынес окончательный вердикт:

— Ладно, будем считать, что дядька лоханулся. Пойдём, как и задумывали, на дискач. А сейчас пейте эту жижу и пойдёмте искупнёмся, что ли?

Мужчина из отеля Splendid ушёл из ресторана раньше честной компании, почти сразу как девица вернулась из туалета. Уходя, он повернулся, ткнул пальцем в кого-то из четырёх и показал на часы. Костик таки показал ему фак.

Сразу же стало легче, хотя дарёное вино так и не выпили. Зато налакались на дискотеке Trocadero — кто-то больше, кто-то меньше. Костик исчез на половину вечера; друзья видели, как он приобнял симпатичную девчонку, что выше его почти на голову, и удалился. Вернулся намного пьянее, чем был, но довольный. Артёма понесло плавать в пьяном виде, но, к счастью, смотрители пляжа его остановили. Матвей, испробовав весь ассортимент бара и принципиально не танцуя под «попсу», похабно комментировал всех гостей в ухо Лерке, который сначала даже помялся на танцполе, но так как никто из своих уже не был вменяемым, сел слушать пьяного друга.

Короче, на следующий день запланированная экскурсия по каньонам была очень кстати. Тёмыч и Костик продрыхли её почти полностью: голова к голове на самых задних местах автобуса — и все красоты Монтенегро благополучно прошли мимо них. Матвей героически пробудился на мосту над речкой Тарой и отправился лицезреть достопримечательность вместе с Леркой, который преданно слушал гида, шёл куда велят, фотографировал и расширял глаза, удивляясь «балканской Швейцарии», пугаясь крутым серпантинам. Матвей распорядился, что им нужно попробовать zip line над этим сумасшедшим каньоном, Лерка упирался, но разве можно переспорить патлатого друга? Матвей орал весь полёт что-то матершинное и окончательно проснулся, а Лерка зажмурил глаза и стиснул зубы так, что, даже приземлившись на противоположном берегу, ещё покачивался и был белый от страха. Потом они слопали по две порции обеда — за себя и за тех, кто всё проспал. Тёмыч и Костик очухались только на последнем каньоне, поэтому по дороге в Будву в автобусе было шумно: молодые люди бурно обсуждали каких-то тёлок и музыку, экскурсанты то и дело шикали и понукали их, гид пытался переговорить всех, да ещё и ребёнок в голубенькой панамке устал слушаться родителей и стал орать как потерпевший.

В свой отель они зашли, как говорится, «уставшие, но довольные». Симпатичная девушка на рецепции — Бояна, вручая им ключи от номеров, сказала:

— Вас ожидают — там, в ланж-баре.

— Нас — это кого?

— Вас! — Бояна ткнула пальчиком в Костика и сделала глазами «кого ж ещё?». Парни переглянулись. Костик решительно направился в сторону бара, друзья медленно, с любопытством — следом.

Так и есть: среди немногочисленных посетителей бара за ближайшим столиком восседал тот самый мужик с «Ламбруско», в этот раз без очков, без дамы и без шампанского.

— Эй! Гражданин! — начал громко Костик. — Какого лешего?

Мужик удивлённо взглянул на Костика, резко встал из-за стола, бросая мятую бумажку (как-то многовато за стаканчик фраппе), и устремился навстречу. Ничего хорошего его вид не сулил. Костик успел нацепить на лицо гримасу презрительности и гнева одновременно. Но мужик вдруг прошёл мимо! Он направился прямиком к троим друзьям. Приблизился, схватил за запястье Лерку и потащил к выходу. Первым отреагировал Матвей.

— Ты ебанулся, что ли? — заорал он на всё фойе и успел уцепиться за другую Леркину руку. Дёрнул на себя парня. Испуганный Лерка неожиданно оказался в роли каната, который перетягивают непонятно зачем.

— Он пойдёт со мной! Он мне должен! — рыкнула одна сторона «каната».

— Я вас не знаю! — пискнул «канат».

— Отъебись от нас! Разве не понятно, что ты лоханулся? — взревела другая сторона «каната».

— Он не Костик! Костик тот! — предательски вякнул пухлый зритель.

— Я не я! — громче пискнул «канат».

— Не надо! Я узнал тебя! Бесполезно мне впаривать!

— Это не я!

— Это не он!

— Это ты!

— Что за долбоёб? Говорят тебе, что он не он! — И Матвей вместе с негодованием дёрнул «канат» посильнее и вырвал победу из рук странного мужика. Лерка спрятался за подоспевшего Костика, а Матвей не мог остановиться на таком малом триумфе, в венах уже вскипела бунтарская натура, она требовала «мяса», а не дипломатических разбирательств. Он длинным хуком достал челюсть соперника и уже был готов вскинуть руки над распластанным в нокауте врагом, но мужик оказался крепким. В общем, завязалась драка… Нехорошо.

Разняли не сразу, ибо как-то остолбенело всё от этой сцены: блестящие полы, мерцающие слезинками стёкол люстры, милый фонтанчик и миролюбивые цветочки в кадках совсем не вязались с этими махами и ударами. Только уже когда оба бойца грохнулись на тот самый гладкий пол, парни с одной стороны, охранник и бармен с другой растащили участников конфликта. Ну вот, теперь можно и за стол переговоров…

========== 2. ==========

— Борислав Зобач, отельный бизнес, — представился господин Ламбруско, — в Будве по делу.

Он подал руку с крепким пожатием всем, даже Матвею, но не Лерке. Бармен, которому в процессе урегулирования конфликта досталось в глаз, предложил всем сесть за столик и даже принёс бутылочки холодной воды — возможно, для того, чтобы тушить новый пожар. «Отельный бизнес» сел с одной стороны, а четыре друга — с другой, втиснувшись на полосатом диванчике. Бармен с трудом изъяснялся по-русски, но ему было тоже интересно, он притащил себе стул и сел так, чтобы обозревать стойку и немногочисленных посетителей.