- Да, - подтвердил фон Крист, - если второй помолвленный мадзоку согласен с разрывом, он должен заявить об этом вслух, также при свидетелях. Если они в будущем захотят восстановить помолвку, то предложение должен будет делать другой мадзоку, не тот, кто делал его в первый раз.

- Это-то мне зачем? – пробормотал Юури. - Я уж точно ничего возобновлять не буду…

- Брак должен быть заключен после помолвки не ранее, чем через неделю. Срока давности у помолвки не существует. Истории Шин-Макоку известны случаи, когда обрученные узаконивали свои отношения и через пятьдесят лет.

- Так долго? – изумился Мао.

- Да, Ваше Величество, - Гюнтер едва заметно кивнул, рассеяно перелистывая страницы. - После помолвки, в большинстве случаев, обрученные съезжаются и начинают жить вместе, чтобы понять, так ли они подходят друг другу, как им казалось. Правда, не всегда. Если это брак по договоренности между семьями или по завещанию, или их брак преследует иные цели, они могут этого и не делать. Церемония венчания проходит либо в здании местной власти, где её проводит глава поселения или города, либо во Дворце Истинного Короля. Но только после отправки письменного запроса во Дворец на разрешение бракосочетания и получения одобрения.

- С трудом представляю себе Шин-О, читающим такие письма, - ухмыльнулся Юури.

- Думаю, это делает Ульрике, - подтвердил его мысль Гюнтер. - Брачующиеся в присутствии свидетелей берут друг друга за руки и, глядя в глаза, произносят обеты. Определенной клятвы нет. Каждый говорит то, что у него на сердце. Обещания могут быть различными, кто-то клянется в любви и верности, кто-то говорит о доверии и уважении, кто-то обещает защиту и потомство. После того, как клятвы были сказаны, тот, кому было сделано предложение, протягивает руку ладонью вверх и произносит «Вместе навсегда», ответом является пожатие и фраза «Отныне и впредь». После этого они официально становятся супругами. Свидетели посыпают их серебряной пыльцой.

- Ясно, - Юури почесал в затылке. - А я и не знал, что в Шин-Макоку бывают браки по договоренности.

- Просто никто не заострял на этом вашего внимания, хейка, - Гюнтер отложил книгу и тряхнул головой, отгоняя воспоминания. - Эти браки не обязывают супругов к совместной жизни или прочим аспектам отношений. Это не более, чем сделка, заключенная при помощи такого союза. Они существуют недолго, лет десять-пятнадцать, потом супруги разводятся. Браки по завещанию намного интереснее. Вот в этой книге, - он снял с полки толстый фолиант в сиреневом переплете, - есть несколько крайне интересных историй на эту тему. Прочтите, пожалуйста, и на следующем занятии я жду, что вы сможете объяснить мне разницу между браком по договоренности и браком по завещанию.

Мао застонал, глядя на размер книги.

- А развод? – тихо спросил он.

- Тут все просто: берешь две гортензии и даришь одну супругу. Если он принял – вы оба свободны. Если нет, то нужно писать запрос во Дворец Истинного Короля с просьбой признать ваш союз расторгнутым. Отказов оттуда обычно не поступает. Бывали, конечно, исключения. О них вы тоже можете здесь почитать, - фон Крист постучал указательным пальцем по переплету, - и рассказать мне на следующем занятии, какие были причины.

Юури простонал еще раз.

- Что ж, - подытожил Гюнтер, - перейдем к географии. На прошлом уроке я просил Вас подготовить доклад о наиболее засушливых землях Шин-Макоку…

***

День рождения леди Сесилии традиционно праздновали с размахом. Будучи Мао, она с удовольствием совмещала приятное с полезным. И пока она блистала среди поклонников, Штоффель, Гвендаль и Гюнтер «вылавливали» среди приглашенных нужных им мадзоку и старались чего-нибудь добиться от них. Этот год не стал исключением. И пусть Шери не была уже королевой всех демонов, она все же любила блистать.

Когда Юури задал такой некорректный вопрос о её возрасте, она рассмеялась своим чудным хрустальным смехом и, кокетливо поджав губы, ответила:

- Мы будем праздновать мои сто двадцать…

Он вызвал у Конрада усмешку, у Гвендаля закатывание глаз, а Вольфрам снова затянул свое «Ну, мама!». Юный Мао между тем хлопал глазами, не понимая причину странной реакции.

- Вообще-то Гвендалю сто тридцать семь, - пояснил ему Веллер.

- Но как же тогда?.. – Юури удивленно посмотрел на Сесилию. - Ой!

- Вот именно, «ой», сла… Юури, - поправился Вольфрам. - Мама, не позорь нас! Ну как так можно?

Но несмотря на возмущение младшего и раздражение старшего сыновей, Шери, как и всегда в вопросах действительно для неё важных, удалось настоять на своем. Вот и сейчас Гюнтер, стоя на балконе второго этажа, с усмешкой наблюдал за тем, как любвеобильная мадзоку увлекает в кусты очередного потенциально «мужчину всей её жизни». Ей почти невозможно отказать. Даже то, что в саду вот-вот начнут жечь фейерверки в её честь, не останавливало Шерри от того, чтобы вести себя так, как ей взбрело в голову в данный конкретный момент.

- Гюнтер? - Вольфрам нерешительно замер у стеклянной двери. - Прости, не хотел нарушать твоего уединения. Я думал, тут никого нет.

- Ты и не нарушаешь, - возразил фон Крист и сделал приглашающий жест. - Я каждый год наблюдаю за фейерверками отсюда.

- Да? – лорд все также нерешительно приблизился к балюстраде.

- Отсюда очень красивый вид, даже лучше, чем с лужайки, - пояснил Гюнтер, ежась - все-таки ночной ветер был довольно холодным.

- Никогда бы не подумал, - Вольфрам перегнулся через перила и стал вглядываться в толпу внизу. - А почему ты никогда об этом не говорил?

- Потому что рассчитывал однажды прийти сюда с любимым и посмотреть фейерверк, нежась в его объятиях, – ответ вырвался почти против воли. Признание все еще причиняло боль, ведь прошло меньше двух недель.

- А мне почему рассказал? – не понял Вольфрам и, перестав вглядываться в темноту, внимательно посмотрел на советника.

- Потому что больше не рассчитываю… - честно признался фон Крист, отводя взгляд и изо всех сил впиваясь пальцами в перила.

Фон Бильфельд молчал. Только дыхание чуть сбилось.

- Мой брат такой идиот. Он тебя не заслуживал, - тихо сказал он и дотронулся кончиками пальцев до руки Гюнтера в жесте дружеской поддержки. - Да у тебя же руки ледяные!

Вольфрам схватил обе ладони советника и с силой прижал их к своей груди, накрывая сверху руками.

- Сейчас согрею, - пообещал он.

- Ну, недаром же я «Ледяной Гюнтер», - попробовал отшутиться фон Крист, мысленно проклиная себя за то, что забыл надеть перчатки.

Руки действительно согрелись очень быстро. Вольфрам улыбнулся.

- Вот так-то лучше.

В эту секунду в небе вспыхнула первая искорка салюта, на глазах превращаясь в огромный букет из красок и блеска. Внизу зашипели фейерверки. Раздался следующий залп. Зрители внизу и на поляне зааплодировали.

- Действительно очень красиво, - прошептал Вольфрам, садясь на перила верхом. - Выглядит совсем не так, как снизу.

Рук Гюнтера он так и не отпустил, поэтому советник был вынужден встать к нему очень близко. Что на самом деле его порадовало, потому что от юного мадзоку практически веяло теплом, обволакивая вечно мерзшего Гюнтера уютным ощущением покоя. В конце концов, он просто обнял Вольфрама за талию, прижимаясь грудью к спине, одновременно согревая себя и давая тому дополнительную точку опоры. Фон Бильфельд блаженно прикрыл глаза. В отблесках света черты его лица преобразились, стали как будто взрослее, суровее. Таким он будет лет через двадцать-тридцать.