дивизии Жлобе мой горячий, коммунистический привет. Скажите, что Советская Россия никогда не забудет этот героический подвиг и вознаградит по заслугам. И. В. Сталин». Усатый полководец не забыл своего спасителя, вознаградив его пулей в лоб в 1937 году. Впрочем, в те же годы был перестрелян и весь бывший командный состав 11 армии.

  Для армии наступила полоса неудач. Белые занимали станицы и города почти без сопротивления. Не помогли восстановлению фронта ни массовые расстрелы неугодных, ни беспорядочная смена командармов. Однако неправомерно было бы сваливать вину за это лишь на жлобинскую авантюру, причин неудач здесь хватало и без того. Это и отсутствие связи с центром, нехватка боеприпасов и медикаментов, эпидемия тифа, партизанщина, разъедавшая дисциплину и многое другое. Но авантюра Сталина и Жлобы внесла сюда решающий вклад.

  Отступая всё дальше на восток, 11 армия подошла к астраханской пустыне. Зима в этот год была ранней и суровой. Осенние дожди сменились сильными морозами и снежными буранами. Остатки армии двигались без дорог по песчаным барханам, теряя замёрзших в пути больных, раненых и ослабевших людей, устилая голодные безводные пространства астраханских степей трупами павших лошадей и верблюдов, обломками двуколок и бричек. Всё это заносилось песком, рождая бесконечные могильные холмы.

  Из воспоминаний участника этого отступления Л. Дегтярёва: «Красноармейцы, рабочие и крестьяне, покинувшие свои хаты, брели то поодиночке, то небольшими кучками. Измученные бескормицей, жаждой и песчаной дорогой, кони с трудом волокли повозки, забитые до отказа людьми, заваленные часто никому не нужным хламом, который постепенно сбрасывался с них. То, что могло сгореть, сжигалось, давая скудное тепло, а больше всего смрадного дыма. Люди еле передвигали ноги: идти больше не хватало сил, остановиться нельзя — замёрзнешь. Дырявые шинели, женские шали, разноцветные одеяла, рваные отрепья гимнастёрок и френчей покрывали коченевшие на холодном ветру тела. Некоторые с трудом, будто тяжёлую ношу, тащили на плечах винтовки, другие за штыки волочили их по земле.

  Путь отступления к Астрахани был устлан брошенным имуществом, оружием, железными остовами повозок и грузовиков, многочисленными трупами лошадей. Чем дальше в степь, тем всё чаще встречались никем не зарытые и ещё не обглоданные степными волками и вороньём трупы людей, замёрзших, выбившихся из сил...»

  Участник похода А. Рондо: «Не найдётся слов описать тот ужас, который царил здесь. Я до сих пор не могу уяснить, как я не застрелился, не сошёл с ума за это время, когда вокруг меня происходили десятки самоубийств, когда присланный мне в помощь этапный комендант т. Лебедев не мог пробыть на этапе и трёх суток, чтобы не поехать с докладом в Реввоенсовет, и когда там ему отказали в помощи (не выдали продовольствия) — он покончил с собой выстрелом из револьвера в помещении же Реввоенсовета... Он предпочёл смерть возвращению в царство ужаса и кошмара».

  Это отступление через астраханские пески остатков 11 армии является одной из трагических страниц истории России. Из 150 000 бойцов до Астрахани добралось только 35 000. И у истоков этой трагедии стоит сталинская авантюра с дивизией Жлобы.

  Промахи Сталина трудно объяснить с политической и военной точек зрения, даже в какой-то мере с точки здравого смысла, особенно если учесть, что Иосиф Виссарионович был далеко не глуп и весьма недурно разбирался в боевой обстановке. Почему же могла произойи такая трагедия, в одном ли Сталине дело? Главная беда, думается в том, что страной, фронтом и армией командовали никем и ничем не контролируемые люди, тем более, одержимые навязчивой идеей коммунизма.

  Великой кровью заплатили бойцы 11 армии за ошибки своих руководителей. Погибло более 115 000 человек. Это ужасно. Не менее ужасно и то (об этом говорят найденные документы), что тысячи людей были преданы суду революционного трибунала. Их обвинили в измене, шпионаже и трусости, а кавлерийская бригада И. Кочубея, шедшая в арьергарде 11 армии и спасшая её от полного разгрома, вообще была разогнана силой. Война многое списала, но этого не спишет никогда. Хочется верить, что 11 армия как символ народной трагедии навсегда останется в памяти поколений. Склоним же головы перед всеми погибшими там!

                                                    КОЧУБЕЙ

 Об этом человеке писать трудно. Его личность сложна и противоречива.

  Иван Антонович Кочубей родился осенью 1893 г. в семье голутвенного казака хутора Роща станицы Беломечетинской Баталпашинского отдела Кубанской области. Отец Кочубея был обременён большой семьёй в десять душ детей. Старшим из них был Иван. В силу этого ему приходилось вместе с отцом переносить всю тяжесть домашних недостатков и семейных невзгод. Молодой Кочубей пас скот и бывал больше в степи, чем в станице. В этом и кроется основная причина того, что Кочубей остался практически неграмотным.

  В 1915 г. Кочубей был призван на действительную военную службу и попал в сводный казачий кубанский полк корпуса генерала Баратова, который вёл боевые действия в Персии и Ираке. Кочубей сражался в партизанском отряде Андрея Шкуро. Февральская революция застала отряд в Каср-и-Ширине. В сентябре 1917 г. старший урядник, кавалер трёх «георгиев» И. Кочубей вернулся домой.

  В революции он принял сторону красных. А в начале февраля 1918 г. на многолюдном митинге во дворе станичного правления Иван Кочубей с вооружёнными до зубов товарищами потребовал немедленной организации красногвардейского отряда для разгрома белых.

  В апреле 1918 г. Кочубей с отрядом уже принимает участие в обороне Екатеринодара от корниловских войск. В мае возглавляет кавалерийский полк, который был брошен на борьбу с немцами в районе Батайска. Позже кочубеевские войска вновь отзываются на Кубань. Полк Кочубея являлся самой боеспособной единицей в полубандитской Красной Армии Северного Кавказа.

  Уже в качестве командира кавбригады Кочубей принимал непосредственное участие в дерзких операциях по борьбе с войсками генералов Деникина, Шкуро, Эрдели и Улагая. А за взятие неприступной базы белых — станицы Воровсколесской он был представлен к награде Верховного командования.

  Там, где появлялся Кочубей, противник чувствовал себя неуютно. Стремительные атаки его конницы вселяли в ряды белых панику. Сам Кочубей всегда был впереди. Пули миловали его, он проносился как вихрь, а его белая папаха мелькала в самой гуще боя. Поражений в его послужном списке не было.

  Кочубея боялись и белые, и красные. Известны случаи когда кочубеевцы сжигали целые хутора и церкви. Кочубей весьма неохотно подчинялся приказам красного командования, считая, что он сам лучше разбирается в боевой обстановке, чем все эти командармы и реввоенсоветы. Поэтому немало красноармейцев сложило головы из-за необузданных бандитских действий Кочубея. Вместе с тем, именно его бригада спасла от окончательного разгрома остатки 11 армии. Прикрывая зимой 1918-19 гг. отход армии на Астрахань, кочубеевцы в арьергардных боях сумели сдержать натиск преследующей красных белогвардейской армии генерала Деникина.

  Ещё в декабре Кочубей слёг от