***

Как бы ученики не ныли, как бы не просили учителей сжалиться над ними и отпустить домой пораньше, взрослые, видимо, уже забыли, каково это сидеть в четырех стенах жарким майским днем, в субботу, да еще и перед каникулами. Поэтому просьбы подростков учителя игнорировали, продолжая рассказывать последние темы своих предметов, надеясь, что хоть что-нибудь в памяти детей останется.

Пусть и верили они в это с трудом, каждый год проходя через одно и то же.

Лиде и ее одноклассникам пришлось мужественно досидеть до двенадцати часов дня за партами, а уже после, когда спасительный звонок прозвенел, медленно, прощаясь с теми, с кем летом точно не увидятся, выйти за пределы школы, и только там позволить себе радостные крики во славу пришедшей свободе.

— Мы это сделали, — устало выдохнула Марина, сдувая со лба челку, которую так необдуманно отрезала месяц назад в погоне за пришедшей в их круги модой. — Еще один год закончился.

— Посмотрим, что ты следующей весной скажешь, — улыбнулась Лида, беря подругу под руку. — Уже придумала, какие экзамены на выбор будешь сдавать?

— Даже думать об этом не хочу, — угрюмо сказала девушка. — Тебе-то хорошо. Будешь сидеть в своей кофейне. И в тепле всегда, и при деньгах.

— Причитаешь, как старуха. Хочешь, будешь подрабатывать у нас во второй половине дня? Я попрошу родителей. Они только недавно говорили, что лишние руки не помешают.

— О подработке я сейчас тоже думать не хочу. Лето, Лида, лето! Нужно отдыхать, веселиться, а не забивать себе голову о делах следующего года!

Марина отпустила подругу, вставая напротив нее, и обводя обеими руками воздух, произнесла:

— Три месяца свободы! Спи, сколько хочешь! Сиди допоздна! Занимайся своими делами! И, главное!.. — девушка притихла, приближаясь к однокласснице. — Никакой геометрии. Три месяца без этих непонятных теорем, цифр, треугольников с прямоугольниками!.. И этого… Как его там?..

— Тетраэдр, — подсказала Лида слово, которое ее подруга никак не могла запомнить.

— Во-от! Он самый! Вообще не понимаю, зачем мне все это знать?

— Для общего развития.

— Для общего развития мне вполне хватило математики класса так до…пятого?

— Просто кое-кому нужно было если уж не учителя слушать, то хотя бы учебники дома читать.

— И то, и то невыносимо скучно и сложно для моего понимания.

О том, как они познакомились, ни одна, ни другая не помнила. А точнее, у каждой на этот счет было свое мнение, так как уж слишком давно это событие произошло. А вот как они до сих пор умудрялись дружить, удивлялись даже учителя, ведь обе девушки были абсолютно разными. Разная внешность, разные характеры, разные предпочтения во всем: в одежде, в музыке, в еде и в людях, не могли рассорить их даже в самые сложные для девчачьей дружбы времена.

Маринка, не смотря на свою легкомысленность и несерьезность, человеком была хорошим и честным. Даже справедливым. Этим, пожалуй, она когда-то Лиду и подкупила.

Девушка никогда и ни про кого плохого не говорила, а ведь некоторые гадкие одноклассницы, распускающие про нее слухи и посмеивающиеся над ней за ее не совсем стандартную внешность, вполне заслуживали за свое поведение крепкого словца от добродушной пышки.

Но Марина так с людьми поступать не могла, поэтому на защиту подруге всегда приходила Лида, не скупясь эмоциями сначала на одноклассниц, а потом и на саму Марину, которая лишь виновато улыбалась, прося прощения за то, что вновь не смогла за себя постоять.

Вообще, девушка напоминала почти состоявшемуся Кондитеру клубничный, бисквитный торт с красивым белым кремом в виде украшений и розовыми йогуртовыми прослойками между светлыми коржами, поверх которого красовались цельные красные ягоды.

Марина и в цветовых оттенках любила яркие, но одновременно с этим и нежные цвета, благодаря чему и заслужила от подруги подобную ассоциацию. А пышная, светлая шевелюра издалека и вовсе напоминала Лиде взбитые сливки.

Не спеша прогуливаясь по городу, и представляя, что может случиться с ними за предстоящее лето, девушки решили дойти до ближайших магазинов. Марина хотела присмотреть себе новую одежду, которую не жалко было испортить во время ее пребывания у бабушки.

И вот, когда они шли по многолюдной улице, пестрящей стеклянными витринами с красивыми манекенами внутри них, эта самая добродушная пышка резко остановилась.

— Ой, смотри, смотри! — затараторила девушка, дергая подругу за руку. — Это мы удачно здесь проходили. Красота-то какая!

Марина невежественно указывала пальцем на темноволосого юношу, который что-то внимательно читал на приклеенной к стене листовке.

Да, ее идеальный тип, подумала Лида, замечая, что точно такие же листы были прикреплены по тем местам здания, которые строители и архитекторы обделили стеклянным покрытием, оставив, в лучшем случае, оранжевый, как цвет морковки, кирпич.

— Кондитерский конкурс? — прочитала она, отрывая распечатанное приглашение. — Для участия заполните анкету на обратной стороне и принесите блинный торт первого июня на Центральную площадь города. Там жюри определит, кто из вас сможет побороться за звание лучшего кондитера… Это еще что такое?

— Что-то очень милое, — томно вздыхая, сказала Марина, продолжая разглядывать незнакомца.

Тот, так же, как и Лида, оторвал листовку и, небрежно засунув ее в карман, обернулся в сторону подруг. Кажется, тот факт, что его разглядывали, юноше не понравился и, скривив губы, он пошел дальше по своим делам.

— Ах, и почему в нашей школе такой красоты не водится?.. — спросила Марина, грустно посмотрев на одноклассницу. — У меня бы появилась причина с радостью каждый день туда ходить.

— Охотно верю, — засмеялась Лида, и они продолжили свою прогулку до ближайших магазинов.

***

Как девушка сама себе и обещала, в воскресенье она спала до обеда, а возмущающийся Зефир был выставлен за дверь часов так в семь-восемь утра.

Проснувшись и сладко потянувшись, она была готова лежать так целый день, наслаждаясь первым днем каникул, но, к сожалению, у нее были дела, которые нельзя было оставить на потом.

Проведя все нужные ей процедуры в ванной, Лида вернулась в комнату и достала из шкафа рюкзак, с приготовленными вчера вещами. В Королевстве Марципана она проведет лишь несколько часов, поэтому многого она с собой в этот раз не брала.

— Лида! Ли-да! — выкрикивал ее имя Зефир, стараясь привлечь внимание девушки.

— Смотри-ка, как ловко ты забираешься на стол, — усмехнулась хозяйка комнаты. — А говорил, что сложно.

— Было сложно, да пришлось научиться, — буркнул марципанец. — Мы должны были выйти еще утром.

— Где утро, там и день, — сказала Лида, забрасывая лямку рюкзака себе на плечо. — Времени еще много.

В этот раз, не забыв своего покровителя, девушка вместе с ним спустилась на первый этаж, где ее уже дожидались родители.

— Все взяла? Ничего не забыла? — обеспокоенно спрашивала ее мать. — Копию приглашения на бал сделала? Если королевский патруль тебя увидит…

Лиде зимой исполнилось пятнадцать, и по законам Королевства Марципан, она стала совершеннолетней. И пусть в классе она была младше всех, но никто из ее одноклассников не мог похвастаться тем, что вскоре официально станет Кондитером.

— Я несколько раз все перепроверила. Не волнуйся.

До этого года она лишь раз, в детстве, имела возможность посетить сладкую страну, когда принца Безе представляли двору.

Воспоминаний о том дне у девушки практически не осталось, лишь яркие и разноцветные прически марципанцев, которыми они так гордились и, благодаря чему, визуально отличались от Кондитеров человеческого мира, периодически всплывали в ее снах, создавая те картинки, которые Лида хотела видеть.

— Если все же встретишь патрульных, а Зефира рядом, по каким-то причинам, не окажется… Пожалуйста, говори внятно и без лишних слов. Ох… Если бы мы могли сегодня оставить кофейню, но… Столько посетителей…

Так как подданной Королевства Лида станет только завтра вечером, то находиться сегодня на его территории она могла лишь по очень веской причине. Зефир ей такую причину обеспечивал, и с патрульными, если что, должен будет объясняться именно он, но приглашение, пусть и его копию, с собой все же стоило взять.